bravo.rubtsovsk.org

15 ноября на сцене Городского Дворца культуры Рубцовский драматический театр показал премьеру спектакля «Невольницы» по одноимённой пьесе Александра Островского. Сегодня мы публикуем рецензию на спектакль журналиста Андрея Алешкевича и фотопрезентацию премьеры Виктора Уханова.

УКРОЩЕНИЕ НЕВОЛЬНИЦ
На сцене Городского дворца культуры Рубцовский драматический театр показал зрителям премьеру спектакля «Невольницы» по одноименной пьесе А. Н. Островского. И «показал», в данном случае, пожалуй, не совсем точное определение… Скорее… В целом – удивил, эпизодами – ошарашил, моментами – бил в цель, буквально, на вынос мозга! Была ли готова эта «цель» – разум и чувства искушённого рубцовского зрителя – к бескомпромиссной лобовой атаке, с авангардным современным искусством наперевес, вопрос не праздный. Поскольку от Островского, можно ожидать всего: кринолиновых юбок, напудренных париков, изысканных интерьеров, под аккомпанемент моноклей и бакенбардов напыщенных мещан. Не тут-то было!
Автор постановки и вдохновитель оригинальной трактовки содержания классической пьесы – Алексей Серов из Санкт-Петербурга, – с первой картины, буквально, заставляет зрителя нервно ёрзать в кресле, с навязчивым ощущением дискомфорта, который можно охарактеризовать фразой: «А туда ли я попал?!». На сцене – семь венских стульев, в пучке неонового света. И – всё! Но, уже через секунду сценическое пространство взрывается стремительным появлением сразу всех героев драмы. Они занимают свои места, неподвижно замирают на несколько мгновений, и… уходят за кулисы. Не все. Остаются двое.
– Мирон Липатыч! Да взойдите, ничего... Какими судьбами?
– Барина навестить пришёл, наслышан, что приехали…
Уф-ф! Отпустило. Попал, куда было нужно. Стиль и слог Александра Николаевича, слава богу, неубиваем. Но, как неожиданно подано! Без реверансного сюсюканья и несвязного лепета. Аскетично, динамично и… романтично. Да, да! Именно, романтично. Ну, не хватает в современном мире романтики. А тут… Девятнадцатый век – в двадцать первом!
«Пять лет я мечтала, пять лет дожидалась свидания с ним... Он боится себя... Он меня ещё любит. Как я счастлива! Мечта моей жизни сбывается. О, я ещё увижу радости!» – это она, чувственная и ранимая Евлалия. Постойте-ка… А вот этот диалог, как будто срисован под копирку в каком-нибудь, супермодном сегодня салоне или бутике. Вчитайтесь:
«Евлалия. Зачем так шутить? Мужчины, в самом деле, могут подумать, что мы не всегда говорим правду.
Софья. Да разве я шутила, разве это шутки? Это слезы, а не шутки. Женщина не только не всегда должна говорить правду, а никогда, никогда. Знай правду только про себя.
Евлалия. А других обманывать?
Софья. Конечно, обманывать, непременно обманывать.
Евлалия. Да зачем же?
Софья. Вы только подумайте, как на нас смотрят мужья и мужчины вообще! Они считают нас малодушными, ветреными, а главное, хитрыми и лживыми. Ведь их не разубедишь; так зачем же нам быть лучше того, что они о нас думают?»
Звучит более чем актуально. И за этим восприятием мироощущения героев постановки, исчезает первоначальная настороженность от, безусловно, оригинальной режиссёрской многоходовки. Лаконичность обстановки, современные образы персонажей, игра света и тени, даже музыкальные композиции от Ваенги – уже воспринимаются, как само собой разумеющееся. А что?
«И Ван Гог, и Матисс, и Дали
Курили таба-табак, употребляли абсент
И кое-что, кстати, тоже могли!»
Словом, театр, однозначно, поставил довольно смелый эксперимент. И, самое интересное, в завершение действа не осталось чувства недосказанности, из серии «что это было?». Был – спектакль! И состоялся он, и в режиссёрской трактовке, и в талантливой игре артистов, и в общей стилистике авангардного минимализма.
Аплодирую стоя. Браво!